На Каширском шоссе под Москвой 27 марта в 9 часов утра задержан автобус, в котором находились буддисты из Калмыкии, намеревавшиеся принять участие в несанкционированных пикетах.
Примерно 60 активистов Калмыцкого регионального общества друзей Тибета должны были участвовать в пикетировании зданий МИДа и посольства КНР в Москве, чтобы выразить свой протест по поводу «исчезновения» тибетского буддизма в КНР. Вечером 27 марта они должны были принять участие во встрече с верховным ламой Калмыкии Тело Тулку Ринпоче, которая состоялась в московском центре «Открытый мир». Однако сотрудники спецслужб остановили автобус и подвергли пассажиров проверке еще на границе Калмыкии, а затем и вовсе воспрепятствовали въезду делегации Калмыцкого общества друзей Тибета в столицу России. Как сообщил организатор встречи Валерий Музраев, к вечеру сотрудники милиции все еще задерживали автобус с находившимися в нем буддистами.
Валерий Музраев отметил, что сотрудников милиции, участвовавших в пресечении мероприятий, посвященных положению тибетского буддизма в КНР, оказалось больше, чем участников этих акций, поскольку большинство буддистов не стало рисковать участием в несанкционированных пикетах. Он рассказал, что потенциальных нарушителей порядка ожидали у МИДа набитый омоновцами автобус и несколько человек в штатском.
У посольства КНР были задержаны две 32-летние бурятские буддистки, приехавшие к месту пикетирования по опубликованному на сайте «Сохраним Тибет!» призыву Калмыцкого регионального общества друзей Тибета. Мы пришли «выразить свою точку зрения о несогласии с правительством КНР по вопросу тибетского буддизма», отметила одна из задержанных, представившаяся как Светлана. Как только буддистки развернули флаг свободного Тибета, отметила она, к ним тут же бросился представитель посольства КНР, потребовавший от сотрудников МВД немедленно арестовать участниц пикета.
Задержанные были препровождены в ОВД «Раменки», где их продержали в течение 4 часов, оформив на буддисток протоколы об административном правонарушении по статье 20.2 КоАП. Им велели прибыть в отдел внутренних дел к 10 утра 28 марта, чтобы отправиться в суд. Напомним, что на 15 часов 28 марта намечен также суд над 22 участниками несанкционированного пикета приверженцев «Фалуньгун».
Задержанные по дороге в Москву буддисты из Калмыкии должны были передать находящемуся в Москве с официальным визитом председателю КНР Ху Цзиньтао петицию по поводу положения тибетцев в КНР. «Мы, выражая мнение народа Калмыкии, различных организаций, предлагаем г-ну Ху Цзиньтао сесть за стол переговоров с духовным и светским лидером тибетского народа, лауреатом Нобелевской премии мира Его Святейшеством Далай-ламой XIV. Кроме того, мы настаиваем на том, чтобы буддисты России не имели препятствий со стороны китайского руководства для общения со своим духовным учителем», отмечается в данном обращении.
Буддисты выражают также свою обеспокоенность по поводу судьбы юного Гендун Чокьи Нимы, признанного в 1995 году Далай-ламой 11-м воплощением Панчен-ламы, а также тем, что в тюрьмах Китая томятся тибетские монахи.
Основной целью пикета у здания МИД РФ должно было стать разрешение на въезд Далай-ламы XIV на территорию Калмыкии. Напомним, что 28 февраля объединение буддистов Калмыкии направило в Министерство иностранных дел России официальный запрос с просьбой дать разрешение на въезд в Россию Далай-ламе XIV в рамках пастырского визита. Духовный лидер буддистов дал согласие на проведение в Элисте церемонии передачи учения Калачакры.
Также планируется, что во время визита, намеченного на 17-31 августа, Далай-лама освятит хурул "Золотая обитель Будды Шакьямуни", построенный после его визита в Калмыкию в конце 2004 года. В 2006 году МИД РФ отказался предоставить лауреату Нобелевской премии мира въездную визу.
суббота, 19 февраля 2011 г.
2 апреля 2007. Amnesty International объявила осужденного во Вьетнаме интернет-священника узником совести
Amnesty International объявила католического священника и сетевого активиста, осужденного во Вьетнаме, узником совести.
60-летний священник Нгуен Ван Лю, выступивший инициатором проведенной в интернете кампании в поддержку демократических реформ, приговорен 30 марта во Вьетнаме к восьми годам тюрьмы за «открытую пропаганду» против государства. Осуждены также четверо его помощников: Нгуен Пхонг, Нгуен Бин Тхань, Хоанг Тхи Ань Дао и Ле Тхи Ханг.
Священник и его помощники были арестованы в феврале. Священник Нгуен Ван Лю уже неоднократно отбывал срок во вьетнамских тюрьмах: в 1977-78, в 1983-92 годах и в начале 2000-х за "контрреволюцию и саботаж".
«Эти политически мотивированные обвинения против отца Лю и его помощников являются грубой попыткой заставить их молчать и запугать других критиков правительства, - заявил заместитель директора «Amnesty International» по Азиатско-Тихоокеанскому региону Тим Парритт. – Такой приговор означает, что отец Лю в четвертый раз за два десятилетия станет узником совести.
Это демонстрирует более широкое применение суровых мер вьетнамскими властями против диссидентов, усиливающееся с тех пор, как в ноябре прошлого года в стране прошла встреча APEC (Организации экономического сотрудничества стран Азии и Тихого океана). Отец Лю и его помощники – первые, кто был привлечен к суду в этот период, и мы опасаемся, что за ними последуют другие. Вьетнамские власти должны немедленно освободить отца Лю, Нгуен Пхонга и трех других, прекратить преследования и аресты тех, кто выступает против правительства».
За мирную критику политики правительства по вопросам религии и призывы к большему уважению прав человека с конца 1970-х отец Лю уже провел в тюремном заключении около 15 лет. Он учредил «Блок 8406», который в апреле 2006 года запустил в сети однострочное воззвание, подписанное 118 демократическими активистами с призывом к мирным изменениям в политике и уважению к правам человека во Вьетнаме. Под воззванием начали быстро собираться подписи; его распространение ознаменовало действенное начало движения в поддержку демократии в интернете.
Правительство Вьетнама после проведения международного саммита APEC (Организации экономического сотрудничества стран Азии и Тихого океана) в Ханое в ноябре 2006 года ответило постепенным усилением давления на движение протеста, арестовывая и преследуя диссидентов. Целью стали те, кто был в контакте с «Блоком 8406», а также люди, связанные с выступающими в поддержку демократии политическими партиями и изданиями, появившимися в течение последних 12 месяцев.
Как отмечается в докладе Amnesty International «Socialist Republic of Viet Nam - A tightening net: Web-based repression and censorship», посвященном усилению сетевой цензуры, правительство Вьетнама в так называемой «Белой книге» по защите и поддержке прав человека, опубликованной в августе 2005 года, заявило: «Граждане имеют право на информацию и выражение своего мнения по внутренним и мировым проблемам в прессе; право контактировать и предоставлять информацию, статьи, фотографии и другие работы в прессе без всякой цензуры со стороны организаций и отдельных личностей; право представлять взгляды по формулировкам и проведению в жизнь политики и законов; право критиковать, предлагать рекомендации, жалобы и разоблачения в прессе, и так далее».
60-летний священник Нгуен Ван Лю, выступивший инициатором проведенной в интернете кампании в поддержку демократических реформ, приговорен 30 марта во Вьетнаме к восьми годам тюрьмы за «открытую пропаганду» против государства. Осуждены также четверо его помощников: Нгуен Пхонг, Нгуен Бин Тхань, Хоанг Тхи Ань Дао и Ле Тхи Ханг.
Священник и его помощники были арестованы в феврале. Священник Нгуен Ван Лю уже неоднократно отбывал срок во вьетнамских тюрьмах: в 1977-78, в 1983-92 годах и в начале 2000-х за "контрреволюцию и саботаж".
«Эти политически мотивированные обвинения против отца Лю и его помощников являются грубой попыткой заставить их молчать и запугать других критиков правительства, - заявил заместитель директора «Amnesty International» по Азиатско-Тихоокеанскому региону Тим Парритт. – Такой приговор означает, что отец Лю в четвертый раз за два десятилетия станет узником совести.
Это демонстрирует более широкое применение суровых мер вьетнамскими властями против диссидентов, усиливающееся с тех пор, как в ноябре прошлого года в стране прошла встреча APEC (Организации экономического сотрудничества стран Азии и Тихого океана). Отец Лю и его помощники – первые, кто был привлечен к суду в этот период, и мы опасаемся, что за ними последуют другие. Вьетнамские власти должны немедленно освободить отца Лю, Нгуен Пхонга и трех других, прекратить преследования и аресты тех, кто выступает против правительства».
За мирную критику политики правительства по вопросам религии и призывы к большему уважению прав человека с конца 1970-х отец Лю уже провел в тюремном заключении около 15 лет. Он учредил «Блок 8406», который в апреле 2006 года запустил в сети однострочное воззвание, подписанное 118 демократическими активистами с призывом к мирным изменениям в политике и уважению к правам человека во Вьетнаме. Под воззванием начали быстро собираться подписи; его распространение ознаменовало действенное начало движения в поддержку демократии в интернете.
Правительство Вьетнама после проведения международного саммита APEC (Организации экономического сотрудничества стран Азии и Тихого океана) в Ханое в ноябре 2006 года ответило постепенным усилением давления на движение протеста, арестовывая и преследуя диссидентов. Целью стали те, кто был в контакте с «Блоком 8406», а также люди, связанные с выступающими в поддержку демократии политическими партиями и изданиями, появившимися в течение последних 12 месяцев.
Как отмечается в докладе Amnesty International «Socialist Republic of Viet Nam - A tightening net: Web-based repression and censorship», посвященном усилению сетевой цензуры, правительство Вьетнама в так называемой «Белой книге» по защите и поддержке прав человека, опубликованной в августе 2005 года, заявило: «Граждане имеют право на информацию и выражение своего мнения по внутренним и мировым проблемам в прессе; право контактировать и предоставлять информацию, статьи, фотографии и другие работы в прессе без всякой цензуры со стороны организаций и отдельных личностей; право представлять взгляды по формулировкам и проведению в жизнь политики и законов; право критиковать, предлагать рекомендации, жалобы и разоблачения в прессе, и так далее».
среда, 16 февраля 2011 г.
17 февраля 2004. Сретенье - трудная встреча со свободой. Подростки в воспитательных колониях по-прежнему лишены духовной опеки
7 девочек, освобожденных в соответствии с законом № 162 "О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс РФ" из воспитательной колонии в Новом Осколе (Белгородская область) ожидали вчера, 16 февраля, в Центре содействия реформе уголовного правосудия. Однако только во вторник утром прибыли три из освобожденных и еще две ожидаются к вечеру. Это первые из тех 18 девочек, по чьим делам Новооскольский суд принял положительное решение. Впрочем, на спецчасть колонии жалоб нет; причина задержки с отправлением домой вполне обыденна - не хватает билетов.
"Еще прошлым летом говорили, что ждем амнистии или поправки в УК", - говорит 17-летняя Люба, сократившая от своих двух лет срока 4 месяца. На вопрос о празднике Масленицы в колонии она отвечает, что его не замечают. На день Святого Валентина, 14 февраля, девочки ездили в колонию к мальчикам в Валуйки, играли в "Любовь с первого взгляда" - как на телевидении. Но большие праздники, конечно, запомнились и за решеткой: Новый год, Рождество - ведь были и подарки.
Событий в колонии вообще немного, хотя периодически вывозят в город Холки Белгородской области для посещения традиционного для провинции набора "примечательных" мест: краеведческий музей, памятник истории (в данном случае подземный монастырь), набережная реки. Теперь, впрочем, к ним добавилась и церковь - в смысле какой-нибудь православный храм. По словам координатора проектов Центра содействия реформе уголовного правосудия Натальи Дзядко, водившей девочек в город, они иногда хотят посетить храм. Однако запомнившийся опыт выглядит не самым удачным: священник был занят ремонтом.
Все эти воспитательные мероприятия не произвели большого впечатления на 18-летнюю Галю Минладшину - из двух лет по приговору она "оставила" год и 4 месяца. Собственно, и само ее заключение не несло никакого воспитательного заряда: на пересмотре дела в Белгородском суде выяснилось, что сумма нанесенного в результате совершенной ею кражи ущерба составляет 2490 рублей, а не 3900, как говорилось в Пермской области, откуда она, как и другие две, прибыла в Новый Оскол. "Сами потерпевшие на суд не пришли, вообще хотели заявление забрать, не продолжать дело", - рассказывает Галя. Действительно, размер кражи явно не оправдывает того тяжелого испытания, которое ей пришлось пережить.
Воспитательный эффект заключения для подростков вообще невелик. "Наверное, лучше подействовал бы домашний арест", - говорит 16-летняя Наташа, которая провела за решеткой год и 10 месяцев. Различия между подростками все равно остаются вне стен тюрьмы. "Одному хватает нескольких месяцев, а некоторым и пяти лет мало, - считает она. - Кого-то дома ничего не ожидает, а у других не только эта проблема: многие не хотят возвращаться туда, где они были". В этой ситуации могло бы помочь общение с "вольным" человеком, пришедшим извне системы исполнения наказаний. Но появление такого в местах заключения до сих пор выглядит невероятным. По свидетельству девочек, даже правозащитниц из Центра содействия реформе уголовного правосудия они воспринимали как представителей государства.
Свою негативную роль играет и тот факт, что работа в колониях стала в большой степени семейным делом. Из 16 тысяч возможных будущих сотрудников системы, которые получают образование или повышают квалификацию в учебных заведениях Главного управления исполнения наказаний (ГУИН), примерно 75% составляют дети нынешних сотрудников. Таким образом, новые кадры воспитываются на представлениях старых.
"Тема "тюремщик-арестант" бесчеловечна для обеих сторон, - отметил в январском интервью "Российской газете" директор Центра содействия реформе уголовного правосудия Валерий Абрамкин, - когда появляется третий человек с воли, неважно, врач это или священник, тому же тюремщику неловко выглядеть зверем".
К сожалению, в Новооскольской колонии священник выглядит как служащий тюрьмы, личное общение с ним, по словам девочек, "невозможно". "Батюшка приходит, у нас начинается собрание, всех заводят в Ленинскую комнату, - вспоминает Наташа, - и он начинает рассказ, какой праздник был, почему его празднуют, и в честь чего". Затем все возвращаются в отряд. Нечего и говорить, что при таком формальном подходе, который стал естественным следствием нынешних взаимоотношений государства с религиозными общинами, девочки, и без того нередко страдающие от невнимания со стороны семьи и общества, лишены всякой духовной опеки.
"Еще прошлым летом говорили, что ждем амнистии или поправки в УК", - говорит 17-летняя Люба, сократившая от своих двух лет срока 4 месяца. На вопрос о празднике Масленицы в колонии она отвечает, что его не замечают. На день Святого Валентина, 14 февраля, девочки ездили в колонию к мальчикам в Валуйки, играли в "Любовь с первого взгляда" - как на телевидении. Но большие праздники, конечно, запомнились и за решеткой: Новый год, Рождество - ведь были и подарки.
Событий в колонии вообще немного, хотя периодически вывозят в город Холки Белгородской области для посещения традиционного для провинции набора "примечательных" мест: краеведческий музей, памятник истории (в данном случае подземный монастырь), набережная реки. Теперь, впрочем, к ним добавилась и церковь - в смысле какой-нибудь православный храм. По словам координатора проектов Центра содействия реформе уголовного правосудия Натальи Дзядко, водившей девочек в город, они иногда хотят посетить храм. Однако запомнившийся опыт выглядит не самым удачным: священник был занят ремонтом.
Все эти воспитательные мероприятия не произвели большого впечатления на 18-летнюю Галю Минладшину - из двух лет по приговору она "оставила" год и 4 месяца. Собственно, и само ее заключение не несло никакого воспитательного заряда: на пересмотре дела в Белгородском суде выяснилось, что сумма нанесенного в результате совершенной ею кражи ущерба составляет 2490 рублей, а не 3900, как говорилось в Пермской области, откуда она, как и другие две, прибыла в Новый Оскол. "Сами потерпевшие на суд не пришли, вообще хотели заявление забрать, не продолжать дело", - рассказывает Галя. Действительно, размер кражи явно не оправдывает того тяжелого испытания, которое ей пришлось пережить.
Воспитательный эффект заключения для подростков вообще невелик. "Наверное, лучше подействовал бы домашний арест", - говорит 16-летняя Наташа, которая провела за решеткой год и 10 месяцев. Различия между подростками все равно остаются вне стен тюрьмы. "Одному хватает нескольких месяцев, а некоторым и пяти лет мало, - считает она. - Кого-то дома ничего не ожидает, а у других не только эта проблема: многие не хотят возвращаться туда, где они были". В этой ситуации могло бы помочь общение с "вольным" человеком, пришедшим извне системы исполнения наказаний. Но появление такого в местах заключения до сих пор выглядит невероятным. По свидетельству девочек, даже правозащитниц из Центра содействия реформе уголовного правосудия они воспринимали как представителей государства.
Свою негативную роль играет и тот факт, что работа в колониях стала в большой степени семейным делом. Из 16 тысяч возможных будущих сотрудников системы, которые получают образование или повышают квалификацию в учебных заведениях Главного управления исполнения наказаний (ГУИН), примерно 75% составляют дети нынешних сотрудников. Таким образом, новые кадры воспитываются на представлениях старых.
"Тема "тюремщик-арестант" бесчеловечна для обеих сторон, - отметил в январском интервью "Российской газете" директор Центра содействия реформе уголовного правосудия Валерий Абрамкин, - когда появляется третий человек с воли, неважно, врач это или священник, тому же тюремщику неловко выглядеть зверем".
К сожалению, в Новооскольской колонии священник выглядит как служащий тюрьмы, личное общение с ним, по словам девочек, "невозможно". "Батюшка приходит, у нас начинается собрание, всех заводят в Ленинскую комнату, - вспоминает Наташа, - и он начинает рассказ, какой праздник был, почему его празднуют, и в честь чего". Затем все возвращаются в отряд. Нечего и говорить, что при таком формальном подходе, который стал естественным следствием нынешних взаимоотношений государства с религиозными общинами, девочки, и без того нередко страдающие от невнимания со стороны семьи и общества, лишены всякой духовной опеки.
Подписаться на:
Сообщения (Atom)